ЮРАСОВКА

 Во второй половине 19 века земли слободы Юрасовка были разделены между несколькими владельцами. Наиболее крупные земельные участки принадлежали:

Чулковы В.К. и М.Н.- 3000 десятин

Бабенышевы Иван и Федор Васильевичи, потомственные почётные граждане - 2859 десятин

Измайлов Владимир Васильевич - 1368 десятин

Малома Варвара Ивановна - 956 десятин

Гарденин Сергей Николаевич, дворянин - 908 десятин

Чехурская Елизавета Степановна, дворянка - 905 десятин

Гарденин Николай Яковлевич - 893 десятины

Сероштанов Б.Г. и Гончарова П.И., крестьяне - 106,3 десятины

Козловская Матрёна Семёновна, вдова священника - 96,7 десятин

Ефремов Василий Степанович, дворянин - 90.5 десятин

Наследники дворянки Вишневской Анисьи Николаевны - 81,8 десятин

Остальные землевладельцы обладали значительно меньшими участками: жена дворового человека Коновалова Пелагея – 8 дес., полковой писарь Котляренков Иван Иванович – 32 дес., дочь коллежского регистратора Куличкина Александра Андреевна – 34 дес., наследники штабс-капитанши Вороновой Прасковьи – 3 дес., наследники поручицы Куличкиной Анны – 78 дес., крестьянка Невмывакина Варвара – 8 дес., малолетние дети Чехурские и поручик Шалдин Александр Яковлевич – 6 дес., крестьянин Плоткин Дмитрий Стефанович – 13 дес. (2)

Но не все эти хозяева сами непосредственно занимались обработкой и возделыванием принадлежащей им земли. В основном всю пахотную землю сдавали в аренду мелким съёмщикам и получали  причитающуюся им прибыль.

   Среди тех владельцев, кто лично наблюдал и следил за работами на подконтрольной ему земле, следует особо отметить Чулкова Владимира Константиновича. Вместе с супругой Марией Николаевной на их долю приходилось одно из самых значительных земельных владений. Их сельскохозяйственные угодья располагались в слободе Юрасовка и хуторе Высокий.

  Владимир Константинович – человек образованный, волевой, целеустремлённый и многогранный – всё время стремился к различным новшествам и не боялся смелых экспериментов. Активно занимался благотворительностью. В 60-70-е годы 19 в. неоднократно предпринимал попытки открыть школу в Юрасовке для крестьянских детишек. Отстроил на свои средства дом, в который была переведена школа. Стал её попечителем. В дальнейшем он постоянно оказывал материальную помощь школе. В том числе на его средства была учреждена и постоянно пополнялась школьная библиотека. В то время она насчитывала 101 книгу и считалась одной из самых обширных училищных библиотек. Помимо этого, Чулков неоднократно оказывал финансовую поддержку учителям юрасовской школы.

   Кроме того, В.К. Чулков помогал открытым в 1902 г. в сл. Караяшник яслям. Ясли эти устраивались слушательницей женского медицинского института В.Г. Тихоновой на средства губернского земства, выделенные на борьбу с цингой и другими заболеваниями из-за недостаточного питания. С января 1902 г. здесь было зарегистрировано 216 случаев цинги. Ясли просуществовали 42 дня: с 12 июня по 23 июля. В среднем их ежедневно посещало примерно 60 детей. Наибольшее число детей – 152. (3)

   В губернской печати отмечалось «несимпатичное отношение к яслям местной интеллигенции». Исключение составили лишь помещик Чулков и А.П. Сердобольская, которая снабжала ясли чем могла.

   Первые деревенские ясли в Воронежской губернии открылись в 1897 г. Постепенно количество вновь открывающихся яслей увеличивалось. В апреле 1901 г. в Воронеже состоялось совещание Санитарного управления, на котором обсуждались вопросы организации яслей-приютов. Заведующий санитарным отделом губернской земской управы Н.И. Тезяков отметил: «Только те ясли имеют громадное значение, которые ставят себе задачей борьбу с заболеваемостью и смертностью. Вопрос сводится не к борьбе с обычными заболеваниями, на которые тратятся громадные суммы, а с постоянным бичом детского населения деревни – летним мором. Главное наше зло – июльская смертность от детских поносов, дизентерии и других болезней этого времени года. Все данные явно указывают, что дети в возрасте до 1 года и даже до 2 лет мрут, главным образом, в июле, отчасти в июне… Дети возвращаются после летних яслей в худшие условия. Между тем грудные дети вымирают не зимой, а летом». (4)

   Совещание постановило: «В  целях большого распространения яслей-приютов и достижения более наглядных результатов желательно иметь в виду следующее:

Ясли размещать в школах, где есть участок для игр.

Наилучшим временем открытия яслей считать в северных уездах – 8-15 июня, в южных – 2-15 июня. Закрывать в конце июля или 1-й половине августа и считать ясли не помощью во время рабочей поры, а как меру борьбы против заболеваемости детей.

 Продолжительность работы в среднем 20 дней, по возможности увеличить до 42-53 дней и  более.

 Желательно иметь заведующих с медицинским образованием.

 В помощь персоналу привлекать старших детей, братьев и сестёр малышей, приглядывать за детьми до 1 и 2 лет.

 Ясли открывать там, где имеется врачебное обслуживание населения, а где нет – привлекать заведующего-медика.

Увеличить срок пребывания ребенка в яслях более чем на 12-13 дней и количество ночных яслей там, где родители отсутствуют дома длительное время.

Разнообразить игры, занятия и другие развлечения детей. Рассматривать ясли не только как пункт кормления, но и заинтересованного развлечения.

Привлечь население к участию в работе яслей.

 Определить нормы питания и режим. Иметь разнообразные блюда.

 Точно определить, с какими болезнями можно принимать детей в ясли и с какими нельзя…»(5)

   Количество открываемых яслей росло, что было вызвано очередным неурожаем, голодом и ростом детской смертности и заболеваний. Росло и финансирование и оказание другого рода помощи и от уездных земств и от благотворительных организаций и частных лиц. Отдельные лица оказывали помощь деньгами. Торговцы и купцы жертвовали продукты. Хотя ясли и носили временный характер, всё-таки им удавалось достигать положительных результатов в борьбе с заболеваниями. К 1906 г. количество яслей уменьшается. Изначально ясли-приюты в деревне рассматривались как временная мера борьбы с высокой смертностью детей, а не как постоянная работа. Немаловажным фактором явилось повышение урожайности зерна и сокращение числа голодающих детей. С 1897 г. по 1906 г. в Воронежской губернии было открыто 376 яслей-приютов, которые посетило 42 904 ребёнка. Приюты посещали ребята смешанного возраста – ясельного, дошкольного и школьного.

   Чулков на протяжении длительного времени сотрудничал с воронежским журналом «Сельскохозяйственный обзор по Воронежской губернии». Был членом Острогожского отдела Императорского Московского Общества сельского хозяйства. Оно являлось старейшим сельскохозяйственным обществом в губернии с 1885 г., закрылось в 1906 г. вместе с отъездом его бессменного председателя – местного помещика В.Н. Тевяшова. Принимал участие в работе Острогожского уездного комитета о нуждах сельскохозяйственной промышленности.

   Чулков не был одинок в своих начинаниях, его окружали единомышленники, также радеющие о благосостоянии русского крестьянства и болезненно переживающие его горести и беды. Хорошо видно это из отрывка выступления председателя Острогожского отдела Московского общества сельского хозяйства В.Н. Тевяшова. «Обеднение деревни» - пишет он – «началось давно. Крестьянская деревня беднеет от постоянно возрастающих и делающихся непосильными платежей и от постепенного упадка источников для покрытия этих платежей. Параллельно росту потребностей деревни, растут расходы; государственные налоги, земские, волостные, мирские обложения ложатся тяжёлым бременем на деревенское население, часто поставленное неблагоприятными условиями в невозможность оплачивать повинности из года в год без накопления недоимок. Нарастающее население, рост потребностей и уменьшение количества земли и её истощение, с другой стороны, добивают деревню. Рост селений, частые пожары, отдалённость полей, дороговизна строительных материалов не могут способствовать благоустройству селений; дешевизна хлеба и скота при отсутствии внутренних рынков, неустройстве торговли и путей сообщения парализуют энергию хозяев; распространение болезней и усиление бедности даёт большой процент пролетариев деревни». (6) Таким образом, Тевяшов выделяет целый ряд условий, ведущих крестьянство к обеднению.

   В чём же Чулков и его единомышленники видели выход из сложившегося положения? Они предлагали распространять сельскохозяйственные знания среди крестьян, ввести всеобщее обучение грамоте, открытие воскресных школ для девушек, распространение внешкольного образования, используя для этого, в том числе и библиотеки. Говорили о необходимости обучению садоводству и огородничеству с практическими занятиями учеников в школах. Но наибольший и действенный эффект воздействия на крестьян они видели в организации опытных полей в непосредственной близости от крестьянских хозяйств. Но такое опытное поле не должно быть лишь наглядным примером для крестьян. От этого пользы будет мало. Предполагалось, что и сами крестьяне под руководством специалистов будут проводить метеорологические и климатические, ботанические и бактериологические  наблюдения. Они будут заниматься испытанием орудий, разведением семян. Также должно происходить обучение крестьян рациональному полеводству и скотоводству, учёту прибыльности хозяйств. На таких опытных полях должно осуществляться сосредоточение учёных сил для обобщения фактов, научных выводов и практических указаний.

   Конечно, на фоне бедственного положения и значительного процента безграмотности среди крестьян всё это выглядит немного утопично. Да и причины такого  состояния крестьянских хозяйств намного глубже. Одним просвещением этого нельзя было устранить. Но, тем не менее, Чулков и его окружение – это те люди, которые пытались доступными им способами хоть каким-то образом облегчить положение крестьян. По крайней мере, они не сидели сложа руки.

   Владимир Константинович Чулков тоже увлёкся  созданием такого опытно-показательного поля. В дальнейшем он добился таких результатов, что несколько раз его имение посещал губернский агроном В.Сазонов для ознакомления с техникой ведения  его хозяйства.

   Как отмечалось в одном из выпусков «Описания отдельных русских хозяйств в Воронежской губернии»: «одной из отличительных черт местного хозяйства является ослабление веры в случайные расчёты на будущее, сознание необходимости коренных улучшений в хозяйствах стало выражаться и в деле».(7)

   Принимаясь за создание своего опытного хозяйства, Чулков большое внимание уделяет изучению климатических условий данной местности, учитывает особенности почвы и проч. Он выписывает англо-болгарские плуги Рансома. Это были плуги новейшего для тех времён типа с значительно удлинёнными винтовыми отвалами и предназначались они для подъёма твёрдых, залужённых земель. Для посева трав и корнеплодов Владимир Константинович приобретает специальные однолемешные плуги Сакка. Тоже заграничные. Они предназначались для углубления пахотного слоя.

   Во второй половине 19 в. во многих хозяйствах губернии распространяется возделывание черного пара, который тогдашние агрономы рекомендовали для местностей с засушливым климатом. У Чулкова пар поднимался осенью однолемешными плугами Сакка вершков на 5 (22.25 см.), весной скородился, в мае заделанный плугами навоз прикатывали и пробороновывали вслед. А уже в начале июня двоят трехлемешными плугами Рансома вершка на три (13,35 см.).

   Одним из распространенных сельскохозяйственных орудий в то время являлась ралка – род бороны с деревянной рамой треугольной или прямоугольной формы с железными лапчатыми зубьями. Ралки иногда имеют передки – пару колес. Делались ралки с 12-ю, 7-ю и 3-мя корпусами. Этими ралками заделывали семена и двоили пар. Но имелся у ралок один существенный недостаток: при работе их передние лапы лишь царапают поверхность земли, в то время как задние проходили вглубь на 10 сантиметров. Чулковым была приобретена улучшенная ралка – экстирпатор Трепрена, снабженная регулятором глубины. Эта ралка имела семь плоских, изогнутых под прямым углом лап. Такая форма лап способствовала уничтожению сорняков и рыхлению верхнего почвенного слоя без его переворачивания, что было очень важно при засушливом климате. Стоимость этого самого экстирпатора составляла 30 рублей.(8)  Это примерная стоимость крестьянской кормилицы – коровы! Так  хозяйство Чулкова обладало значительным арсеналом сельскохозяйственных орудий: 24 плуга, 63 бороны, одна сеялка, четыре конных молотилки, 6 веялок и сортировок. Веялки и сортировки в 19 в. отличались большим разнообразием. Наряду с ручными были и конные, с топчаковыми приводами. Зачастую веялки изготавливались в собственной мастерской или местными кустарями. А уже при окончательной обработке зерна повсеместно употреблялись грохота.

   Почва ежегодно удобрялась навозом. Техника удобрения была следующей: вилами и граблями навоз разбрасывается и разравнивается в поле. Сразу же его и запахивают. Орудия заделки навоза весьма разнообразны: сохи, двухлемешные и трехлемешные плуги, а также однолемешные плуги различных типов. Способ заделки однолемешными плугами позволял мелко и лучше прикрыть навоз. Но во многих хозяйствах использовали их редко, отдавая предпочтение трехлемешным из-за их высокой производительности. У Чулкова же навоз заделывали почти всегда однолемешными плугами. Иногда навоз преднамеренно оставляли незапаханным до двух недель.

   Случаи употребления химических удобрений тогда еще были редким явлением. Владимир Константинович ставил опыты с фосфоритной мукой, но положительных результатов они не дали. В 1893 г. им были поставлены опыты с удобрениями суперфосфат – гуано, сернокислым аммонием и чилийской селитрой. Он выделил опытный участок около 600 кв. метров. Его разделили на семь клеток: одна контрольная, а на шести остальных были высеяны яровая пшеница, вика, картофель и кормовая свекла. (9)

   Опытное хозяйство Чулкова отличалось довольно таки большим разнообразием возделываемых культур. Выращивали: озимую и яровую пшеницу, рожь, ячмень, овёс, гречиху, просо, лён, анис, горох, чечевицу, подсолнечник, картофель, фасоль, сахарную и кормовую свеклу, мак, рыжик, редьку, кукурузу, сорго, могар, костёр, эспарцет, люцерну, табак. В крестьянских хозяйствах возделывали практически тоже самое, за исключением некоторых культур и трав.                        

   Но, несмотря на обширные познания в области сельского хозяйства, на заграничные плуги, ралки и прочий инвентарь и семена, опытное хозяйство Чулкова не всегда оправдывало надежды и окупало затраченный труд. А виной тому, главным образом, была непредсказуемая погода. К примеру, зима 1886 г. отличалась резкими переходами от тепла к холоду и наоборот, снега практически не было, а в декабре и январе вообще шли дожди. А поэтому озимая пшеница пропала почти вся от морозов и большей частью перепахана под яровые хлеба. Владимир Константинович с прискорбием писал: «озимые хлеба, в особенности пшеницы, сильно пострадали от гололедки за зиму, и чем лучше, роскошнее были зеленя их с осени, тем более пострадали они за зиму. В моём хозяйстве пришлось пересеять около 50 дес. озимой пшеницы и ржи (пробштейнской)».(10)

   Помимо бесснежья озимые хлеба страдали и от засорения «донником» или «буркуном», «будяками», а также от поражения насекомыми, а бывали повреждены и сусликами. А вот лето более ста лет назад было очень даже похоже на наше современное. Вот как Чулков описывает лето 1887 года: «до июня месяца стояла жара и весь май не было ни одного дождя; с июня наступила холодная, дождливая погода, простоявшая до половины июля; с этого времени наступила вновь жаркая погода при полном отсутствии дождя; первый дождь, после почти что двухмесячной засухи, выпал 17 сентября и затем дожди стали уже перепадать часто».(11)

   Погодные капризы влияли не только на урожаи озимых культур, возделываемых в хозяйстве Чулкова. Порой отмечается, что местами горели травы в степи. Также весенние морозы, гусеницы или жара имели вредные последствия для садовых растений. Более чем на других деревьях, эти последствия сказались на вишнях, сливах и черешнях.

   В 1893г. В.К. Чулков высеял, наряду с местным, семь выписанных сортов кормовой свеклы. Но все новые сорта почти полностью были уничтожены жуком, а наиболее уцелевшей оказалась местная, возделываемая в его хозяйстве с 1879 г. Иногда приходилось значительно сокращать посевные площади некоторых культур из-за падения цен на рынке. Так было с анисом и чернушкой. Семена чернушки были выписаны Чулковым в 1890 г. из Эрфурта. Они быстро распространились среди хозяев Острогожского уезда. Но через какое-то время из-за перепроизводства чернушки, цены на неё упали, и площадь посева её сразу сократилась. А некоторые и вовсе перестали её сеять.

   Но ни погодные условия, ни вредительство насекомых, ни другие причины не поколебали решимости помещика. Он пытается анализировать причины своих неудач, по возможности старается устранить негативные последствия, использует новейшие достижения и разработки сельскохозяйственной науки в своем имении. И это приносит свои плоды. Так в 1887 г. прекрасный урожай дала озимая пшеница: 100 десятин засеяно, убрано 8 четвертей с десятины. Рожью засеяли 250 дес., убрано 10 четв. с десятины. Овса засеяно 15 дес., собрано 12 четвертей с десятины. Ячмень занял 50 дес., убрано его 7 четв. с десятины. Картофелем и остальными культурами было засеяно 150 десятин земли. В этом же году получен был хороший урожай подсолнечника. Удалось собрать довольно таки неплохой урожай аниса и чернушки (с десятины 30 пудов).(12)

   С 1880 г. в хозяйстве Владимира Константиновича успешно возделываются люцерна и эспарцет. По размерам посевных площадей предпочтение отдавалось эспарцету из-за значительного содержания извести в местных почвах. Держали люцерну на одном месте семь лет, а эспарцет  - пять. В два укоса люцерна давала в среднем около 200 пудов, а эспарцет в один укос – 100 пудов. Сеяли эти травы по определённой схеме: первый год – удобренный пар, второй – озимая рожь, третий – яровое, далее черный пар, поднимаемый однолемешными плугами Сакка. С осени – пар, который весной засевают яровыми хлебами с подсевом травы. Семена люцерны заделываются боронами с железными зубьями, эспарцета – сохами. На одну десятину земли высевали два пуда люцерны и 9-10 пудов эспарцета.(13)

   Предметом неустанных забот Чулкова был анисовый завод. Владимир Константинович постоянно следит за возделыванием аниса, досконально изучает это растение и создает завод по его переработке. Сообщения о его деятельности появляются в «Отчётах Острогожского отдела Императорского Московского общества сельского хозяйства».

   Анис – однолетнее ароматическое травянистое растение из семейства зонтичных. Его возделывают в Воронежской области, на Украине и на Северном Кавказе. Плоды аниса богаты эфирным маслом (до 6%) и имеют разнообразное применение в пищевой и парфюмерной промышленности. Кроме того, в плодах аниса содержится 8-28% жирного масла, которое используют в мыловарении. Оно имеет температуру плавления около 30 градусов и может быть использовано в аптечном деле как заменитель импортного масла какао. Анисовое масло можно использовать против комаров, не переносящих его запаха.

   Лечебное применение имеют плоды аниса в натуральном виде (без переработки). Скошенные растения досушивают в снопах или пучках, после чего обмолачивают, получая вполне зрелые плоды, которые можно хранить три года. Старым лечебным средством является настой из плодов аниса, применяемый при бронхитах для разжижения и отхаркивания мокроты. Настой и отвар плодов аниса применяют в народной медицине для усиления выделения молока у кормящих матерей.

   Плоды аниса входят в состав слабительного и грудных сборов. Анисовое масло входит  в состав нашатырно-анисовых капель, опийно-бензойной настойки и грудного эликсира, применяемых при кашле как отхаркивающее средство.

   Аптеки принимали только семена аниса, заводы же для приготовления пахучих масел скупают также и мякину, и солому, т.к. и из них можно изготавливать анисовое масло.

   Кроме анисового масла вырабатывался еще анетоль. Как анетоль, так и анисовое масло уходили главным образом за границу, где находили широкое применение в водочном, коньячном и кондитерском производствах. Анисовый жмых является великолепным кормовым средством, благодаря чему коровы дают значительное увеличение удоя. Эфирность воронежского аниса (2-3%), состоящая из анэроля и пинэна, считалась более высокой, чем в западных культурах. Две трети урожая обычно уходило за границу, а остальное перерабатывалось в Воронежской губернии.

   Анисовый завод Чулкова в 1885 г. произвел товара на 30 тыс. рублей.(14) По тем временам это была очень значительная сумма. Если учесть, что до конца 80-х годов 19 в. рыночная цена аниса колебалась между двумя и тремя рублями за пуд, то путем несложных математических подсчётов можно вычислить сколько  продукции производилось на этом заводе – 10 000  пудов или 163800 кг готовой продукции. Но в дальнейшем цена за пуд аниса стала падать и дошла до одного рубля и даже 60 копеек за пуд. Падение цен было вызвано перепроизводством аниса. Вследствие чего многие хозяйства, в том числе и Чулкова, вынуждены были либо сокращать посевные площади аниса, либо и вовсе отказываться от данной культуры. Но Владимир Константинович не отчаивался. Он считал, что при рядовом посеве аниса расходы по его возделыванию значительно уменьшатся, так как сократятся главнейшие расходы по прополке, которая должна быть очень тщательной. Чулков хоть и сократил площадь посевов аниса, но не отказался совсем от него. Необходимо отметить, его дальновидность оправдалась – в конце 19 в. цены на анис снова стали расти. Продукцию сбывали, в основном, в Острогожском уезде и других городах Воронежской губернии.

   При усадьбе Чулкова находился питомник фруктовых деревьев. Помимо этого ему принадлежало еще 350 десятин леса как в слободе Юрасовке, так и в хуторе Высоком.

   Помимо сельского хозяйства Владимир Константинович занимался и животноводством. Кстати сказать, население Острогожского уезда издавна славилось своим скотоводством. Условно уезд можно разделить на две половины: северную и южную. В северной части скот разводили исключительно молочных пород, а в южной – рабочий и мясной. В то время только намечалось вытеснение рабочего вола лошадью. В северной части уезда основной рабочей силой была лошадь, в то время как в срединных районах работали и на волах и на лошадях. Также происходило вытеснение серого украинского вола красным степным скотом.

Далее>>>